Империя Художественной гимнастики

http://rg.sport.ua/news/201933
Алина МАКСИМЕНКО: «Буду помогать тренерам в школе Дерюгиных»
В гостях у Sport.ua побывала известная украинская гимнастка + ВИДЕО

Скрытый текст

В гостях у Sport.ua побывала украинская гимнастка, бронзовый призер чемпионата мира в упражнении с булавами, а теперь и один из тренеров школы Дерюгиных Алина Максименко, которая откровенно и эмоционально ответила на вопросы болельщиков.

МОМЕНТ, КОГДА УПАЛА БУЛАВА, ЗАПОМНЮ НА ВСЮ ЖИЗНЬ

- Алина, как вам показалось изнутри, все ли удалось на чемпионате мира в Киеве, как планировалось?
- Когда мы только узнали, что Украине доверили проведение чемпионата мира, то очень удивились, поскольку все мы знаем, что в финансовом плане в нашей стране не настолько все хорошо, чтобы все провести на высшем уровне. Плюс у нас с залами проблема. Как обычно на чемпионате мира должно быть много тренировочных площадок со стандартными размерами ковра, с потолком. Нам было даже трудно представить, как все будет проходить. Но потом, когда мы наблюдали адский труд Ирины Ивановны, которая старалась сделать все, чтобы чемпионат прошел на высшем уровне, мы начали верить, что он будет запоминающимся. И когда мы впервые зашли во Дворец спорта и увидели, как он преобразился после последних соревнований, мы не поверили. Потому что было, во-первых, 4 тренировочные площадки, чего раньше никогда не было, во-вторых, преобразились тренировочные залы, все было очень красиво оформлено, новые ковры. Мы были в залах в Институту физкультуры. Я там учусь, но как оказалось, что там тоже есть хороший зал. И мы поняли, что все труды были не напрасны. И все зрители, с которыми я общалась, были очень довольны самим проведением этого чемпионата мира. Могу сказать, что мне все понравилось. Я видела, как это все пытались сделать, и это вдвойне ценится.

- А что лично для вас было самым сложным на этом чемпионате мира?
- Больше всего мне запомнилась та секунда, когда я увидела булаву на полу, когда она упала в самом начале моего выступления в многоборье, в первом выходе. Не знаю, как получилось допустить такую ошибку, и булава прямо с головы смогла скатиться на пол. И вот именно эта секунда, наверное, запомнится на всю жизнь. В одно мгновение у тебя в голове столько мыслей. Я даже забыла, что я выступаю. Единственное о чем я думала, что мы весь год работали ради чемпионата мира, делали все возможное в зале, вне зала, это действительно была самая сложная подготовка к соревнованиям. И я понимаю, что у меня только первое упражнение, и я его еще даже не сделала, это первые пять секунд, у меня еще три упражнения после этого, но я уже не борюсь за медаль. После таких ошибок я на пьедестале стоять не буду. Я это осознавала, и было очень тяжело поднять булаву и делать дальше упражнение. Это один из самых запоминающихся моментов за всю мою спортивную карьеру.

- Но как удалось собраться и выступить?
- Когда я продолжила выступать с булавами, у меня было странное ощущение, я даже не помню, что сделала в этом выходе, наверное, больше работала мышечная память. Я делала то, что отрабатывала на тренировках, и пыталась не сделать еще хуже, чем было. А уже за площадкой меня собирали все. Я очень расстроилась, было тяжело выходить на следующий вид, и почти перед самым выходом ко мне подошла Альбина Николаевна и сказала мне: «Алина, уже все, ты это сделала, уже одно упражнение прошло. У тебя дальше три выхода на площадку и там целый зал людей, которые тебя ждут. Просто выступи для них». И это были первые слова, которые ударили мне в голову, после чего я стала перестраивать свое внутреннее состояние. И когда я уже стояла в арке, называли мою фамилию, и весь зал стал бурно аплодировать, я подняла взгляд на зрителей. В принципе, я этого никогда не делаю, это сбивает, я всегда более сосредоточена. Но тогда мне захотелось посмотреть на зрителей, и я увидела детей, людей с флагами, наших девчонок, которые болели, и я захотела подарить всем положительные эмоции.

- Анна Ризатдинова сказала, что судейство в Киеве было объективны, вы согласны с этим?
- Мне кажется, что сдвиги чувствовались, потому что если гимнастка выходила и делала упражнение, то в принципе оценки ставили. И если брать последние соревнования, то эти были, если грубо сказать «честные». Были, конечно, недочеты, но в нашем виде спорта с этим можно было давно смириться. Так что я больше согласна с Аней.

- Вы плакали, стоя на пьедестале почета, это были слезы счастья?
- Я даже не знаю, как точно сказать. Когда я готовилась к чемпионату мира, то я понимала, что бороться за медали у меня был шанс откровенно только в булавах. Это было такое упражнение, которое по всем предыдущим соревнованиям, по стратегии уже было подведено к тому, что медаль мне дадут, если я его сделаю от и до. Во всех остальных упражнениях у меня был шанс, но я сомневалась, что даже при идеальном исполнении у меня получится взять медаль. А в булавах я ощущала, что это реально. И когда я стояла на пьедестале и понимала, что у меня это получилось… И в то же время я знала, что это мои последние серьезные соревнования в спортивной карьере, и что скорее всего я последний раз стою на пьедестале на мировом уровне, это последняя медаль, и она заслуженная. И мне стало грустно, что я больше не смогу вернуть этих моментов и этого ощутить. Страшно становиться, когда думаешь, что 9 лет ты занимался одним и тем же, тренировался, вкладывал все свои силы и возможности, чтобы прогрессировать, и тут все заканчивается. И придется сделать этот шаг, и искать себя в чем-то новом.

БУДУ ПОМОГАТЬ ТРЕНЕРАМ В ШКОЛЕ ДЕРЮГИНЫХ

- Приняли ли вы решение о продолжении карьеры?
- Я могу сказать точно, что до конца года я еще тренируюсь, у меня будут соревнования. Окончательного решения пока нет, но скорее всего на мировом уровне я уже выступать не буду. Буду помогать тренировать, буду реализовывать свои мечты на младшем поколении, помогать Ирине Ивановне, Альбине Николаевне, но пока это все только в планах.

- Вы уже обсудили с Ириной Ивановной, в чем будет заключаться ваша работа?
- Пока ничего такого мы не обсуждали. Но сейчас Ирина Ивановна, наконец, отдыхает. А мы в зале я пока помогаю девчонкам, провожу разминки, пытаюсь с ними отрабатывать некоторые элементы с предметом, что-то придумывать, пробовать менять какие-то упражнения, чтобы потом показать Ирине Ивановне. Работа уже кипит.

- А как к вам относятся девочки, с которыми вы еще совсем недавно были в одной команде, а теперь стали их тренером?
- Этот момент меня волновал больше всего, когда Ирина Ивановна мне только предложила тренировать. Я сама знаю, как трудно перестроится, когда вы с человеком тренировались вместе, а потом он начинает тебе больше помогать, в чем-то критиковать. Этот момент всегда дается трудно. И мне трудно будет относиться, как тренеру, к взрослым девочкам, и Ане, и Вике Мазур, и груповичкам, потому что я с ними прошла огромный путь. Мы каждый день в зале, общаемся только между собой. А сейчас я пришла, села в кресло, где обычно сидит Ирина Ивановна… И я смотрю на деток и понимаю, что быстро пролетели все эти девять лет, которые я провела в школе Дерюгиных. Я пока рекордсменка среди приезжих девчонок. И я смотрю на новое поколение и хочу, чтобы они занимались гимнастикой, чтобы им это нравилось. И с малышами я общий язык найду, попытаюсь это сделать, а со старшими девчонками останутся больше дружеские, теплые отношения, я не смогу командовать этим составом.

- Кто в сборной будет тем самым №2 после вашего ухода?
- У нас в последнее время не было так конкретно сказано, кто первый номер, кто второй, кто третий. Мы всегда были на одном уровне, и даже мыслей других не было. И думаю, так и будет продолжаться. Аня, понятно, будет на первом месте. Вика Мазур из групповых упражнений переходит на личную программу. У Вики Шинкаренко со здоровьем были проблемы, она потом долго вливалась в работу, поэтому не приезжала на соревнования. И я не знаю, как она дальше решит, какие у нее будут планы. Будет ли она выступать в групповом или личном упражнении, будут решать Ирина Ивановна и Альбиной Николаевной. В групповом упражнении одна или две девочки точно пока уйдут. Но все это в процессе. Потому что, когда тренируешься постоянно, изо дня в день делаешь одно и тоже, то это надоедает, и хочется что-то поменять. Но вот я буквально две недели отдохнула, и честно сказать, мне уже хотелось прийти в зал, соскучилась за любимым делом.

- Что может привлечь вас кроме гимнастики?
- Я люблю двигаться, люблю танцевать, и любое движение под музыку мне доставляет удовольствие, тем белее, когда есть возможность импровизации. Поэтому я больше люблю показательные шоу, гала-концерты. Мне нравиться тренировать детей, ставить постановки, упражнения. И в последние годы я помогала Ирине Ивановне, она подпускала меня ко всем постановкам, чтобы я могла дальше расти. И в будущем я бы хотела попробовать себя в роли хореографа-постановщика, но от тренерской работы мне точно не уйти.

ПОЛНОСТЬЮ ВЫЧЕРКНУЛА 2012-Й ГОД ИЗ СВОЕЙ ПАМЯТИ

- Перед Олимпийскими играми в Лондоне у вас был конфликт с Ириной Ивановной Дерюгиной, в чем он заключался, и если бы можно было все вернуть, изменили ли бы Вы что-то?
- Я никогда ни о чем не жалею, значит так должно было быть. Менять бы я ничего не стала, скажу честно. В Лондоне можно было бы выступить лучше и бороться за более близкое место к пьедесталу, но так случилось. Мне не хватило выездов в том году, у меня не было достаточно соревнований, когда прокатывается программа, плюс были изменения в правилах. И у меня было такое волнение, которого до этого на соревнованиях я еще не испытывала, и я не чувствовала себя уверенно и свободно, и не знала, чего от себя ожидать в той или иной ситуации. А по поводу конфликта с Ириной Ивановной… Я полностью вычеркнула 2012-й год из своей памяти, и возвращаться к этому не хочу. Конфликты есть в любом коллективе, семье, компании, без них никак. Но это было, это прошло.

- Но ведь говорили, что Вы готовы были отдать все свои костюмы, попрощаться со всем, что Вас связывает со школой Дерюгиных и уехать. Все было настолько близко к завершению карьеры?
- Да. Был уже какой-то предел, больше даже в моральном плане, чем в физическом, когда мне хотелось бросить все, что я делала до этого, все что заработала своим трудом, все бросить и уйти.

- Кто пошел на примирение?
- Окончательно мы почувствовали сплоченный коллектив только после того, как Олимпийские игры закончились. Я тоже планировала уходить после Олимпиады, долго не приходила в зал, не тренировалась, мне даже не хотелось соприкасаться с художественной гимнастикой первое время. Но недели через три-четыре я стала приходить в зал, потому что у меня были старты за клуб итальянский. И каждый раз Ирина Ивановна пыталась со мной поговорить, найти общий язык, мы много раз с ней беседовали, и в конце концов пришли к выводу, что нужно попробовать остаться на домашний чемпионат мира, и поставить точку красиво, чтобы это запомнилось надолго.

- А есть у Вас контракт со сборной, который обязывает Вас тренироваться?
- Контракт у нас есть, но с Министерством. Вся штатная сборная Украины подписывает контракт, каждая гимнастка. Но без решения Ирины Ивановны никто даже на зарплату не поставит гимнастку.

- Какая зарплата у гимнастки в сборной Украины?
- Я не хочу сейчас называть эти суммы. Это действительно небольшие деньги, даже если учесть, что у нас художественная гимнастика показывает результат. Но это не только у нас, это стандартная зарплата от государства для спортсмена. Но мы не привыкли тренировать, выступать ради денег. Такой цели нет. Я точно могу сказать, что ни у одной гимнастки нет цели, занять определенное место, чтобы получить какую-то сумму денег. Мы работаем для того, чтобы наш труд был оценен, чтобы получить медаль, а о финансовой стороне мы не задумываемся.

- Но после чемпионата мира и Министр молодежи и спорта и мер города Киева обещали и призовые, и новый зал для школы Дерюгиных. Обещания уже исполняются?
- Конкретной информации у меня нет, но Ирина Ивановна говорила, что вроде бы должны дать зал. Сложно, когда в одном зале занимаются и личницы, и юниоры, и сеньоры, и групповое упражнение. Несмотря на то, что нет стандартных условий, гимнастки все равно привозят результаты, но хотелось бы двигаться дальше. Тяжело стремиться к чему-то большему, когда видишь, что у других стран, к примеру, есть все условия. Сейчас мы надеемся на получение этого зала, который будет в скором времени, как сказала Ирина Ивановна, поэтому будем тренироваться, как в Октябрьском дворце, так и в новом зале.

СПОРИМ С ИРИНОЙ ИВАНОВНОЙ ВО ВРЕМЯ ПОСТАНОВОК

- Многие критикуют постановки Ириши Блохиной, какой у вас взгляд на постановку упражнения?
- Невозможно быть хорошей для всех и сделать что-то такое, что будет нравиться всем. Критика есть всегда. И это даже плюс. Есть какая-то реакция на твои действия и это всегда вызывает уважение. Я пробовала делать упражнения нашим девчонкам, которые выступают во втором составе, они делали эти упражнения на чемпионате Украины, и больше их никто не видел. Помогала им менять упражнения по новым правилам. И у меня это получается в удовольствие, довольно легко, и деткам нравится. Мне кажется, каждый человек индивидуален, и отличия в любом случае бы были. Но те постановки, которые сейчас есть у сборной Украины большому количеству болельщиков нравятся. И украинская школа всегда отличалась именно своей подготовкой, школой.

- Вклад Ириши Блохиной чувствуется, она с вами лично работала?
- Вклад Ириши чувствуется, потому что в последнее время она практически каждый день была в зале, присутствовала на тренировках, она помогала донести характер в упражнении, сделать все более танцевально. Со мной Ириша работала по каким-то мелким деталям, которые мы с ней находили. Потому что в основном Ирина Ивановна ставит упражнение, к нему никто не прикасается. И только если мы хотели поправить мелкие детали, то мы рисковали, пробовали преподносить этот вариант Ирине Ивановне, и если она одобряла, то это оставалось, если нет, то все было по-старому.

- Легко было преподнести свой вариант упражнения Ирине Ивановне?
- Это под настроение. Ничего сверхъестественного в этом нет, мне постоянно приходят новые идеи в голову и я пытаюсь Ирине Ивановне что-то показать, мы часто спорим, потому, что то ли мне неудобно, то ей что-то не нравится, но все равно находим какой-то компромисс. Чаще всего мне приходится, сцепив зубы, делать что-то новое, переучиваться, потому что я понимаю, что мне это надо. Но бывают моменты, когда боишься лишнее слово сказать и думаешь: «Лучше я промолчу и сделаю все по-старому, чем буду что-то говорить»

- Влияете ли вы на выбор музыки, по д какую композицию всегда хотелось поставить упражнение?
- В последнее время Ирина Ивановна, что бы мы сами приносили музыку, ту что нам нравиться, чтобы она могла нас лучше узнать, найти что-то индивидуальное, чтобы потом показать судьям и зрителям. И мы пытались, это тоже было непросто, потому что мы привыкли даже, что упражнения переходят из поколения в поколение, и было за честь выучить упражнение знаменитой гимнастки. Но сейчас Ирина Ивановна заставляет нас развиваться, искать что-то новое.

- Какую Вашу идею приняла Ирина Ивановна?
- Честно, во всей программе, что была на чемпионате мира, нам удавалось совместно что-то придумывать. Совместно мы поставили упражнение с булавами. Ирине Ивановне очень нравилась эта музыка. Она была одной из первых, которую нам принесли в зал. Но мне она показалась однотипной что ли, я не знала, как ее раскрыть или донести, когда еще не было упражнения. И я долго сопротивлялась, но в конце концов согласилась. И самый первый момент этого упражнения, когда я делаю танцевальную дорожку, это первое действие, которое я сделала во время постановки. Ирина Ивановна попросила сделать, то, что мне хочется под эту музыку в этот момент. И я просто положила булавы на голову и пошла в свое удовольствие по площадке лицом к ней. Так у нас и осталось это основным действием в этом упражнении, чем оно и отличается. И потом нам довольно легко удалось сделать упражнение, я с ним сроднилась. Вот по поводу того, что не получилось. Я всегда себе хотела сделать красивую композицию, медленный мяч. Взять такую душевную музыку, под которую я могу раскрыть все свои нежные чувственные стороны, но когда начинаем ставить упражнение, то все равно тянет на что-то резкое, дерзкое, харизматичное. О так и не получилось.

Идею музыки с лентой подала Ириша. Мы долго искали музыку, чтобы было что-то такое, чем можно было бы удивить. Она сначала принесла музыку, где на заднем плане были барабаны, что-то кубинское, африканское, и мы решили идти в этом направлении. А потом она принесла мне сборник, на котором были записаны африканские барабаны, сказала: «Алина, слушай, что понравиться, записывай». И мне настолько понравились все композиции, что я вписывала отрывки из каждой композиции, и понимала, что все это в полторы мы не сможем вместить. Но мы поехали на студию, сделали музыку. Причем Ирина Ивановна в выборе музыки не принимала участия. И когда она послушала, то спросила: «Ты уверенна, что хочешь под нее делать упражнение?». Но мне было интересно попробовать, я взяла ленту, сделала некоторые движения, и она согласилась. И это упражнение было самым запоминающимся, потому что в чистом виде барабаны еще не брали в художественной гимнастике.

НАТАША ГОДУНКО – МОЙ КУМИР

- На чемпионат мира приезжало много известных в прошлом гимнасток, вам с кем-то удалось пообщаться?
- Во время чемпионата мира не было времени. Я видела, что присутствовали знаменитые гимнастки. И мне совершенно случайно удалось увидеть Тамару Ерофееву, я была безумно рада. Она похвалила меня за мое выступление в квалификации, мне было очень приятно. Я вспомнила свои ощущения из детства, когда тоже подходила к ней брать автограф, а теперь она хвалила меня за медаль чемпионата мира. Появились такие детские ощущения. А так пообщаться не вышло.

- А когда были маленькой, на кого равнялись?
- Когда я еще тренировалась в Запорожье, то мне очень нравилась Елена Витриченко, Юлия Раскина из Белоруси, мне нравилась ее выразительность, четкость. Потом, когда я приехала в школу Дерюгиных, мне ближе стала Наташа Годунко. Мне было интересно наблюдать за ней во время тренировок, за тем, что она творила с предметом, и хотелось хоть немного приблизиться к такому мастерству. Мы учили ее упражнения и от 14 лет она явно была моим кумиром.

Мне нравилась Оксана Скалдина, опять же ее работа с предметом, нравилась грациозность и элегантность Анны Бессоновой, как она могла себя преподнести. Она выходила на площадку, и она уже ее заполняла.

- А если говорить о ваших сильных и слабых сторонах, какие они?
- То, что меня выделяет, это момент выразительности, подача эмоций на площадке. Возможно также какие-то рискованные элементы с предметом. Я люблю рисковать. Особенно люблю эти ощущения, когда ты осознано идешь на рискованный элемент, над которым долго работал, и он получается.

А то, что у меня всегда вызывало даже некую боязнь, это повороты. Если не брать фуэте, я одна из немногих кручу по 10 штук во время упражнения. Все остальные повороты даются мне очень тяжело. У меня, к сожалению, от природы нет вертикали. Тем более, еще с детства я не любила растягиваться, гнуться, у меня как таковой гибкости не было. Это все мой первый тренер Санина Наталья Григорьевна меня довела до такого состояния, чтобы меня могли увидеть в школе Дерюгиных.

- А как вы пришли в художественную гимнастику?
- Я в детстве была далеко неспокойным ребенком, меня угомонить было нереально. И в один вечер мы просто гуляли с родителями, проходили мимо спортивного комплекса ЗТЗ в Запорожье, и там полностью одна сторона здания стеклянная и можно было наблюдать, как маленькие детки тренируются. И мне как-то так понравилось. Мне было уже 7 лет, я только пошла в первый класс. И мы зашли в зал посмотреть, там одна стена была в зеркалах. Это для меня сказка была на то время. Танцевать перед зеркалом, что может быть лучше для маленькой девочки. И я захотела попробовать. Мы пришли буквально через пару дней, и меня сразу взяла за руку и поставила в строй к детям. Я до сих пор это помню, как пришла после школы с двумя большими бантами на голове. И с того дня я стала заниматься художественной гимнастикой. И потом у меня появилось желание показывать себя на соревнованиях, завоевывать медали. У меня были успехи. А потом пошли предложения показать меня в школе Дерюгиных. Мы на это мало обращали внимание, потому что родители не представляли, как маленького ребенка отправить в другой город, где у нас никого не было. И как-то Альбина Николаевна на чемпионате Украины подошла к моему тренеру и сказала, что если хотите, можете привезти ее на просмотр. Меня привезли в 2003-м на просмотр. Это были незабываемые ощущения, когда я пришла впервые в этот зал. Я целый день была в зале, для меня это было непривычно. Я в Запорожье в школу ходила полноценно, у нас тренировка длилась три-четыре часа максимум. А тут целый день! Мы приехали с поезда, меня переодели и я с девочками встала и делала то, что делают они. Была безумная нагрузка для меня, все болело, но нужно было этого не показывать. От этого зависело, возьмут меня в школу или нет. Потом Альбина Николаевна позвала моего тренера и сказала, что так как впереди Олимпийские игры и все внимание предоставлялось основному составу, то решили меня оставить в Запорожье еще на год, чтобы я развивалась. И через год 1 декабря меня привезли в Киев родители. Они помогли мне обустроиться, я жила в РВУФК, где все детки жили. И я быстро влилась в коллектив, хотя мы до последнего не знали, насколько это задержится. Решили месяц декабрь посмотреть, как я смогу, но так пошли дела, что даже не возникало вопроса оставаться или нет. Мы после Нового года приехали в Киев опять, и сразу стали разучивать новые правила, новую программу, меня стали готовить, как юниорку. И уже в 2005-м на Кубке Дерюгиных я выступала вне конкурса.

- Как Вам дался переезд в бытовом плане, ведь вы стали жить в интернате?
- Да, мы жили в интернате, где вместе с нами было еще много спортсменов, многие там и живут и учатся, мы только жили, поскольку тренировались мы в школе Дерюгиных, в Октябрьском дворце. Мы жили в комнатах по три человека, и рядом были одни гимнастки, потому что мы там только ночевали и учили уроки на самоподготовке, в школу нас не отпускали.

С АНЕЙ РИЗАТДИНОВОЙ У НАС ДРУЖЕСКИЕ ОТНОШЕНИЯ

- А как складываются у Вас отношения внутри команды, потому что говорят, Вы не очень хорошо ладите с Анной Ризатдиновой…
- Я готова это опровергнуть, потому, что у нас за последние годы действительно очень теплые отношения в команде. Когда я еще была юниоркой, у нас была команда, которой можно позавидовать. У нас был коллектив. И сейчас особенно перед этим чемпионатом мира мы прочувствовали, что у нас действительно команда, и не только с гимнастками, но мы нашли что-то общее, что нас объединяло и с Ириной Ивановной, и с Альбиной Николаевной, и с Иришей, и с судьями. Мы стремительно с начала года шли на результат. И отношения у нас в коллективе очень теплые, как между личницами, и между девчонками в групповом упражнении. Бывают, конечно, мелкие конфликты в ходе тренировочного процесса, но это нормально. А с Аней Ризатдиновой за последние соревнования мы вообще очень сблизились, особенно когда у нас были старты, которые мы проходили вообще вдвоем, в той же Колумбии. У нас довольно дружеские отношения, даже есть свои секреты.

- А как проводите время вне зала?
- У нас в воскресенье выходной день. Понятно, что перед чемпионатом мира мы не сильно отвлекались, отдыхали, пытались выспаться, или же были восстановительные процедуры, массажи. А во время обычного тренировочного процесса я люблю встречаться с друзьями, сходить в кино, пройтись с подругами по магазинам. Я люблю гулять, ходить пешком, иногда даже просто иду пешком домой, включаю музыку, думаю, строю планы.

- Общаетесь ли вы с гимнастками из России, других стран?
- Я общаюсь с российскими гимнастками, ног больше с поколением, с которым выступала, с Дашей Кондаковой, с Дашей Дмитриевой иногда, с Женей Канаевой. Также с девочками из группового упражнения мы общаемся, потому что много времени вместе проводили на соревнованиях, а с молодым поколением, которые выступали на этих соревнованиях, я близко не знакома. Да, мы видимся на соревнованиях, но близко не знакомы.

- Удалось ли вам отдохнуть после чемпионата мира?
- Сразу после чемпионата мира я захотела увидеться со всеми своими друзьями, начала уделять внимание им. Потом я поехала домой на три дня, после этого вернулась в Киев, начались награждения, спортивные выставки. И как-то так событие за событием и так и не получилось никуда уехать. Тем не менее, на это еще вся жизнь впереди, а такие вот эмоции после таких больших соревнований у себя на родине, это редкость.

- После всех эмоций не передумали уходить?
- Я не могу сказать, что мне не хочется выступать, не хочется тренироваться. Просто у нас такой вид спорта, что хорошую оценку и результат сложно получить если у тебя нет высокого мирового рейтинга. Уже через три года Олимпийские игры, а до Рио у меня не получится удержаться и физически, и морально, это 100%. А так тренироваться еще год я не вижу смысла из-за прогресса, потому что девчонкам нужно прокатывать программы, показать себя, чтобы их узнавал мир, и чтобы на Олимпиаде Украина могла показать результат. Я постараюсь быть с ними рядом, буду выступать в показательных выступлениях еще в ближайшее время, буду ездить на соревнования, где меня смогут видеть мои болельщики, но выступать на международных соревнованиях мирового уровня я точно не буду. Потому что молодое поколение должно делать те шаги, которые приведут их к медалям на Олимпийских играх.

Татьяна ЯЩУК, Sport.ua